И цзин (кит. трад. 易經, упрощ. 易经, пиньинь Yì Jīng), Кни́га Переме́н (название, закрепившееся на Западе. Более правильным, но не столь благозвучным был бы вариант «Кано́н Переме́н». Также известно подназванием «Чжоу И» — 周易, по наиболее авторитетной редакции эпохи Чжоу) является наиболее ранним из известных истории китайских философских текстов. Принят конфуцианской традицией в V веке до н. э. как один из канонов конфуцианского Пятикнижия.
Конфуций так оценивал значимость этого произведения: «Если бы мне удалось продлить жизнь, то я отдал быпятьдесят лет на изучение Перемен, и тогда бы смог не совершать ошибок» (Беседы и суждения 7,16). Носледует иметь в виду, что «Книга Перемен» упоминается в «Беседах и суждениях (Луньюй)» всего один раз, и является нетипичной для интересов Конфуция, который не интересовался иррациональным: «Я не говорю о сверхъестественном, о насилии, о смуте и о духах» («Лунь юй», VII, 21/22) Существует мнение, что в действительности Конфуций вовсе не говорил о "Книге Перемен", а вышеприведенная цитата является следствием ошибки переписчика.
Более того, «Книга Перемен» не упоминается ни в «Да сюэ», ни в «Чжун юне», ни у Мэн-цзы, а в «Цзо чжуани» и у Сюнь-цзы она хотя и упоминается, но не как конфуцианский классический текст. Эти и другие факты дают основание некоторым исследователям разделять мысль синолога Цуда Сокити, что «Книга перемен» была принята не Конфуцием, а конфуцианцами много лет спустя после его смерти. Существуют и более радикальные точки зрения, например, Хонда Нариюки считает, что вследствие порчи текста упоминаемое в Луньюе слово « 易» («[Книга] перемен») является лишь опиской вместо « 亦» («тоже»).
Книга перемен стоит на первом месте среди классических книг конфуцианства и в библиографических обзорах китайской литературы. Это понятно, так как библиология и библиография в феодальном Китае были созданы людьми, получившими традиционное конфуцианское образование. Библиографы старого Китая непоколебимо верили традиции (не исконной, но достаточно старой), относившей создание «Книги Перемен» в такую глубокую древность, что никакая другая классическая книга не могла конкурировать с ней в хронологическом первенстве, хотя фактически «Книга Перемен» — вовсе не самый древний из памятников китайской письменности, и это установила китайская же филология.
Однако независимо от традиции, независимо от конфуцианства «Книга Перемен» имеет все права на первое место в китайской классической литературе, так велико ее значение в развитии духовной культуры Китая. Она оказывала свое влияние в самых разных областях: и в философии, и в математике, и в политике, и встратегии, и в теории живописи и музыки, и в самом искусстве: от знаменитого сюжета древней живописи — «Восемь скакунов» — до заклинательной надписи на монете-амулете или орнамента на современной пепельнице.
Название данной классической книги Китая объясняется тем, что главная идея, лежащая в ее основе, — этоидея изменчивости. В незапамятные времена, ещё до возникновения письменности, эта идея былапочерпнута людьми из наблюдения над сменой света и тьмы в мире, окружающем человека. На основе этойидеи была построена теория гадания о деятельности человека: идет ли эта деятельность вразрез с ходоммирового свершения, или она гармонически включается в мир, то есть несёт ли она несчастие или счастие, как это называется на языке технических терминов «Книги Перемен».
Существующая система Книги сложилась в основном при Чжоуской династии и, в отличие от мантическихсистем более ранних времен, она называется «Чжоуской Книгой Перемен» Она состоит из 64 символов — гексаграмм, каждый из которых выражает ту или иную жизненную ситуацию во времени с точки зрения еёпостепенного развития. Символы состоят из шести черт каждый: и эти черты обозначают последовательныеступени развития данной ситуации. Черты бывают двух родов: или цельные (их ещё называют девятками), илипрерванные посредине (шестёрки); первые символизируют активное состояние, свет, напряжение, а вторые — пассивное состояние, тьму, податливость. Черты читаются снизу вверх; их последовательность описываетразвитие ситуации. Каждую гексаграмму можно также представить, как сочетание двух триграмм. Каждойгексаграмме, а также каждой черте в гексаграмме сопутствует набор афоризмов, которые и должны дать советгадающему. Гадание заключается в выборе с помощью довольно сложных псевдослучайных процедур, использующих монеты или веточки тысячелистника, шести черт и поиска в книге соответствующейгексаграммы.
Эта система — плод многовекового накопленного опыта наблюдения мира, мира реального, красочного. Здесь вполне уместно вспомнить то, что Гёте говорит о мире красок: краски — это действия и страдания света. Можно ощутить «Книгу Перемен» как эпопею взаимодействия света и тьмы. Тогда она приобретает и красочность, и выразительность.